Искушение. Сын Люцифера - Страница 24

««С дамой»!.. Твою мать!» ─ выругался про себя Сидоров. Он чувствовал себя каким-то неуклюжим, неотесанным мужланом, вахлаком, простолюдином, со злобным пыхтеньем наблюдающим со стороны, как блестящий молодой граф или маркиз прямо у него на глазах соблазняет его красавицу-жену. Просто так, от скуки, мимоходом, небрежно шутя, оказывает ей знаки внимания, заранее уверенный в успехе и ничуть не сомневаясь в собственной неотразимости.

««Красавицу»!.. Как же! Не такая уж она, оказывается, и красавица», ─ вдруг злорадно подумал Сидоров, разглядывая сидящую бок о бок сладкую парочку. Действительно, на фоне потрясающего, ошеломляющего, поражающего воображение, блистательного принца (Сидоров против воли называл его теперь про себя именно так) его драгоценная Настенька сразу же поблекла, полиняла и выглядела просто какой-то невзрачной серой мышкой. На сказочную принцессу, по крайней мере, она, прямо скажем, уж явно не тянула.

«Какие у нее, однако, вульгарные черты лица. И нос… Никогда раньше не замечал,» ─ снова подумал Сидоров.

Он чувствовал, что все эти мысли доставляют ему какое-то извращенное, злое удовольствие.

«То-то же! Тоже мне, прынцесса!.. Ага! Как же! Со свиным рылом да в калашный ряд! Прынца ей, видите ли, захотелось!.. Пустите нашу Дуньку в Европу! Сучка! Стоило тебя, значит, поманить… Обычная шлюшка. Как и все они. Правильно говорят: все бабы шлюхи. Дуры и шлюхи. Дура тупая! Курица безмозглая! Нужна ты ему! Ты на себя посмотри!» ─ в бессильной ярости бормотал про себя Сидоров, наблюдая, как его дорогая Настенька договаривается вечером пойти в ресторан, как потом с невинным видом врет ему (компьютерному) про какую-то там работающую допоздна парикмахершу-маникюршу (а он, тупица, болван и идиот, всю эту глупейшую бабскую галиматью и ахинею ─ ну какие, скажите на милость, по ночам парикмахеры!? ─ со счастливым видом, развесив свои ослиные уши, хавает да еще и радостно поддакивает при этом: ну, конечно, милая Настенька! ─ дебил!!!), как…

В общем, через неделю все было кончено. Еще несколько встреч, прогулок, ресторанов («день рождения подруги», «мама заехать вечером просила» и прочее в том же духе) ─ и вот уже его ненаглядная, очаровательная женушка с бокалом шампанского в руке («Ассоль», блядь!.. Тварь! Сука!), обнимаясь и целуясь на ходу со своим новым приятелем, поднимается к нему в его роскошную спальню. Дверь спальни целомудренно захлопывается у Сидорова перед носом. «Конец игры».

5.

Сидоров вновь обнаружил себя сидящим в кресле за столом. В соседнем кресле все так же, небрежно закинув ногу за ногу, сидел, развалясь, этот чертов человек-компьютер и невозмутимо следил за ним. Сам же Сидоров сидел сгорбившись, отрешенно глядя перед собой и чувствовал себя совершенно уничтоженным, раздавленным и потерянным.

Жизнь потеряла всякий смысл. Все, чему он верил… Жена, любовь, семья… Все вдруг рухнуло. Ему казалось, что он наяву слышит, как тихонько шуршат и позвякивают, сталкиваясь друг с другом, осколки его разбитой вдребезги жизни… Все тише и тише… Но вот, наконец, все и совсем стихло.

— К сожалению, Константин Викторович, Вы проиграли, ─ нарушил воцарившуюся в комнате тишину уже хорошо знакомый Сидорову спокойный голос. ─ Я внимательно следил за Вами. Вы смогли предугадать поведение своей жены лишь со степенью достоверности около 20 % (Сидоров слушал, как замороженный. Голос собеседника долетал до него откуда-то издалека, как сквозь вату). Впрочем, ─ мужчина-компьютер сделал паузу и неторопливо выпустил несколько безукоризненных колечек ароматного сигарного дыма, ─ могу Вас поздравить. (Сидоров поднял голову.)

У Вас замечательная жена. Удивительная женщина! Продержаться целую неделю! Невероятно!

(Сидоров с каким-то болезненным недоумением смотрел на сидящего перед ним… человека?.. компьютер?.. персонаж игры?.. ну, в общем, существо. Он что, шутит?)

Да нет-нет, Константин Викторович, я не шучу! Что Вы! ─ успокоительно заметил тот. («А, ну да… Конечно… он же мои мысли читает», ─ вяло сообразил Сидоров. Впрочем, ему было уже все равно. Не до этого. Ну, читает и читает. Даже удобней.)

─ Действительно фантастика, ─ мужчина покачал головой. ─ Первый раз с таким сталкиваюсь. Даже не думал, по правде сказать, что такое вообще возможно!

─ А обычно сколько? ─ заторможенно поинтересовался Сидоров. ─ Обычно сколько… держатся?

Ему было все-таки интересно. («Держатся»! ─ слово-то какое дурацкое! Прямо, блядь, Брестская крепость в осаде. «Сколько мы еще продержимся?» Вот блядство!)

— Обычно несколько часов. Ну, день-два, максимум. Хотя два ─ это уже очень много. Но неделя! ─ мужчина опять недоверчиво покачал головой. ─ Чудеса! Вы, Константин Викторович, должны свою жену на руках носить. Это совершенно исключительная женщина. Одна на миллион.

(«Врать-то мне эта совершенно исключительная женщина в тот же день начала! — с внезапно проснувшейся злобой вдруг подумал Сидоров. ─ А через неделю уже дала. Первому же встречному на дорогой тачке, который ее пальцем поманил. Сссука! Чем она там с ним сейчас занимается, интересно? В его суперспальне? Сосет уже, наверное? Его суперчлен?»)

Да ничем Ваша жена сейчас ни в какой суперспальне ни с кем не занимается! ─ укоризненно проговорил мужчина. ─ Это же всего лишь игра. Иг-ра. Виртуальная реальность. Ничего этого в действительности не было!

─ А если бы было? ─ упрямо переспросил Сидоров. ─ Если бы ей действительно встретился такой вот… на белом «Мерседесе?»

Мужчина молча пожал плечами.